Читаем без скачивания [Легенды о Камбере Кулдском 1-2] Камбер Кулдский. Святой Камбер - Кэтрин Куртц

— Выпейте, государь. Еда и вино вернут вам бодрость.

Только осушив кубок до дна, Синхил спохватился — прежде следовало выяснить, не подмешано ли к вину какое-нибудь снадобье. Он хорошо помнил, как однажды Целитель попотчевал его зельем, не предупредив. Воспоминания были не из приятных.

Теперь беспокоиться уже поздно. Если Райс действительно что-то добавил в вино, это уже внутри и действует. На этот раз могло быть снотворное или что-то вроде. Пока королевский организм не ощутил влияния лекарства. Кроме того, Райс хоть и Дерини, но Целитель, подчиненный этическому кодексу, строгому, как монашеские обеты.

Король протянул кубок за новой порцией вина и взялся за хлеб и сыр. Он заметил смешливые огоньки в глазах Райса, казавшихся прямо-таки янтарными, как солнце, скрытое облаками. Ловко наполнив кубок, Целитель передал его Сорлу.

— Я вспомнил другой случай, когда ваша боль была столь же сильной, — с улыбкой заговорил Райс, — Вы позволите мне попытаться облегчить ее? Путешествие было довольно долгим.

Губы Синхила дрогнули в невольной улыбке. Неужели эти Дерини умеют незаметно читать его мысли? В который раз он удивлялся их прозорливости.

— По-моему, с лошадьми мне всегда будет нелегко, Райс. И я сомневаюсь, что на этот раз ты сможешь чем-то помочь, или ты дал мне ту же гадость, что в моей прошлой поездке?

Райс отрицательно покачал головой.

— На этот раз просто вино, Ваше Величество. — Он, конечно, понял, что имелось в виду — С вашей помощью я хотел бы попробовать избавить ваше тело от некоторых последствий долгой езды верхом. Вы позволите?

Синхил, пожав плечами, кивнул. Коснувшись королевского колена, лекарь будто вздохнул, наполняя легкие воздухом, и погрузился в транс.

Самочувствие Синхила в предвкушении поддержки измученному телу улучшилось. Он лихо опрокинул второй кубок, больше не тревожась о том, что вливает в себя. Проглотив вино, король увидел Келлена, Камбера и Джорема, кивнул, когда они с поклонами приблизились, и отломил кусочек сыра.

— Все нормально? — спросил он, разглядывая троицу.

Камбер кивнул.

— Пройдено немало, но времени на передышку нет. Тронемся, как только отдохнут лошади. Еще до наступления ночи мы должны прибыть к выбранному месту и стать лагерем. Разведчики докладывают, что войско Эриеллы движется туда же и подойдет почти в одно время с нами.

Синхил прожевал хлеб и сыр, задумчиво глядя вдаль.

— Вы так уверены. А что если ее планы изменятся?

— Замыслы могут меняться стремительно, — ответил Келлен, — но возможностей и времени для неожиданного маневра у Эриеллы остается все меньше. Своим ночным маршем мы исключили ее атаку еще в одном направлении. Можно считать, что определилось наиболее вероятное место сражения. — Он помолчал и добавил с натянутой улыбкой. — Разумеется, всего предвидеть нельзя.

Джорем мрачно хохотнул, а Камбер обратился к изучению носков своих подкованных сталью сапог.

Синхил почувствовал, что все трое скрывают напряжение, а нарочитое внешнее спокойствие предназначается исключительно для него. Райс, закончив работу, тоже смотрел на Камбера и его спутников.

Внезапное открытие повергло Синхила в смущение.

— Кажется, погода улучшается, — в конце концов промямлил он, указывая на небо. — Это вы устроили?

Камберу не хотелось отвечать, но он все-таки взглянул Синхилу в глаза.

— Сир, несколько человек трудились над этим всю ночь, и, добавлю, не щадили при этом ни сил, ни здоровья. Нам не были известны в точности формулы заклинания Эриеллы, мы противодействовали несколькими способами, надеюсь, угадали, и результат будет.

— Вы трое тоже трудились?

— Ни один из нас впрямую, Государь. Это отняло бы почти все силы, а нам они еще пригодятся.

— Что ж, по крайней мере вы действуете, не таясь, — Синхил раздраженно поморщился. — Магия не прикрывается лживыми фразами, могущество Дерини используется открыто.

— Если ваша милость предпочитает путешествовать и воевать в бурю, то можно и обойтись… — пробурчал Келлен.

Возмущенный Синхил открыл было рот, но Келлен поднял затянутую в перчатку руку.

— Нет, Ваше Величество, не надо отвечать. Во мне говорили раздражение и усталость. Но вашей милости я давно известен как Дерини, вовсе не склонный злоупотреблять магией. В любом случае я не позволил бы волшебства, видя возможность не применять его. Для противодействия Эриелле, я вынужден был признать, необходимы такие действия. Мы не должны пренебрегать ничем, когда дело касается наших жизней.

Синхил опустил глаза, пристроил хлеб и сыр на кубок и поставил все это на землю рядом с собой, аппетит пропал совершенно.

— Мне это не нравится. Честно говоря, все ваши способности вызывают у меня множество сомнений. Господь не дарует такого могущества смертным.

— Разве вы, Государь, не простой смертный? — спросил Келлен.

— Да, и мои способности мне тоже не нравятся.

Повисла зловещая, почти осязаемая тишина, длившаяся до тех пор, пока Джорем не закашлялся.

— Милорд, сейчас не время и не место обсуждать подобные вопросы. Мы все утомлены, впереди сражение, слишком легко совершить ошибку или испугаться того, что в нормальной обстановке совсем не страшно. А пока считайте мои магические способности одним из редкостных человеческих талантов, которые, как известно, даются Богом, Вот, к примеру, целительский дар…

Словно благословляя, священник положил руку на плечо Райса и взглянул на Синхила прямо и вызывающе.

Синхил не выдержал взгляда, у него перехватило дыхание. Кто мог отрицать значение Целителей, особенно накануне сражения. Без них после битвы число жертв будет куда больше, десятки жизней прервутся без помощи Райса и его коллег.

Руки короля в пурпурных перчатках, словно окровавленные, лежали на коленях, ему никого и ничего не хотелось видеть; он закрыл глаза и заговорил едва слышно.

— Вы целите в самое уязвимое место. Знаете, что я не стану спорить, когда дело касается жизни моих подданных. Вы заставили меня принять ответственность и я не отрекусь от нее.

— Откровенно говоря, волшебство, которое так беспокоит вас, почти неприменимо в столкновении войск, — сказал Камбер, — Все меняется в схватке слишком быстро. Даже от самого сильного заклинания мало пользы, если тому, кто его произносил, срубают голову, не дожидаясь, пока магия спасет его.

— Значит, в сражении вообще не будет волшебства?

— Я этого не говорил, — ответил Камбер, — В столкновении один на один с Эриеллой любой из нас будет просто вынужден вспомнить сразу обо всех своих способностях. А успех сражения решит вовсе не магия. На стороне Эриеллы численный перевес, у нас — тактическое преимущество и точные сведения о ее силах и намерениях. Победа будет взвешена на этих весах.

Синхил помолчал, склонив голову на руки, и поднял ее на стук копыт, Гвейр отвел прежнего коня Синхила в обоз, с которым двигалась королевская конюшня. Оттуда на подмену был приведен серый в яблоках жеребец, исключительно легкий на ногу.

Он заржал, приветствуя хозяина, и заслужил улыбку.

— А, Лунный Ветер, — прошептал Синхил скорее сам себе. Он встал, покачнулся и ухватился за поясницу. С каждым шагом навстречу коню каждый мускул в нем все сильнее сопротивлялся приближению новой пытки, но Синхилу хватило мужества подойти и даже погладить своего скакуна.

— Спасибо, Гвейр. Как я понял, это означает, что мы трогаемся?

Гвейр налегал на поводья, осаживая нетерпеливого жеребца, и весело рассмеялся.

— Боюсь, что так. Ваше Величество. Лорд Джебедия хочет разбить лагерь еще до темноты. Остаток пути на Лунном Ветре будет для вас легче, чем путешествие на Морозце. Вы утомлены ездой, мы сменой лошади рассчитывали уменьшить для вас тяготы пути.

Грумы и слуги подвели лошадей к остальным, лорды и офицеры взлетали в седла с ловкостью и щегольством. Взяв ременный повод Лунного Ветра и набираясь мужества и сил, чтобы подняться в седло, как на плаху, Синхил смотрел, как садятся на лошадей Камбер, Райс и Джорем. Слуга-михайлинец подвел коня к Келлену, но викарий, вместо того, чтобы сесть в седло, подошел к Синхилу, поклонился и предложил помощь.

Синхил с благодарностью принял предложение. Когда он взобрался на лошадь, тщетно отыскивая удобное положение, Лунный Ветер затанцевал под седоком. Каждый шаг коня отзывался волной боли во всем теле.

Но жалеть себя было некогда. Как только Келлен, вскочив в седло, подъехал, Джебедия оказался с другого бока и подал сигнал выступать. Тронулись рысью, и поначалу удивленному Синхилу казалось, что быстрая езда дается ему легче. Через четверть часа наступило разочарование — Синхил опять не чувствовал ничего, кроме боли. Ноги налились тяжестью.

Наконец Лунный Ветер изъявил желание сбавить ход, предоставив всаднику возможность не только страдать, но и думать.